И вот лето закончилось, стали мы готовиться к отъезду домой. Собрались и что же видим? Баки и целлофановые мешки в рюкзаках с груздями, волнушками и лисичками потрясающей засолки, герметично упакованные ведра с «живой» земляникой и черникой. Вместительные коробки с перебранной брусникой. Емкости с сушеными грибами и травами. Всего-то 30 мест...

Увы, в назначенный срок машина, заранее оговоренная, не приходит. А это значит, что уезжать придется на перекладных. С приключениями добираемся до станции, потом — поезд, потом, уже в Москве, перебежками от него до такси. Так добираемся до дома. С трудом заносим свою поклажу на наш второй этаж.

Под душем мне делается плохо. Сильно кружится голова. Жена вовремя подхватывает меня под руки и укладывает на диван. Ощущаю то бешеное учащение пульса, то его резкое замедление. Сердце кувыркается в груди и работает, как неисправный мотор захудалого трактора. «Скорая помощь» доставляет меня, пока еще тепленького, в больницу.

Врачи ставят диагноз — мерцательная аритмия. В старину ее называли «бредом сердца» (какая поразительно удачная ассоциация с моими Бредками!). Болезнь эта характеризуется фибрилляцией (мерцанием) предсердий и несогласованностью сокращений предсердий и желудочков сердца. Для нее типичны спонтанно возникающие приступы, чередующиеся светлыми промежутками правильного синусового ритма.

Медикам довольно быстро удалось снять приступы аритмии и завести мой «мотор», поэтому уже на второй день я поднялся с постели. Через три недели я был дома и мог самостоятельно провести курс реабилитации.

Главные причины моей болезни были очевидны. После погони за дарами леса и финальных дорожных мытарств налицо было явное физическое и психоэмоциональное перенапряжение. К тому же все события разворачивались на фоне давно заработанных атеросклеротических изменений в сердце (они иногда давали о себе знать незначительным стенокардическими болями). Короче говоря, стало ясно, что дальнейшие «шутки» с сердцем плохи, а для реабилитации понадобится целый комплекс мер.

Начал с питания. Резко ограничил употребление сливочного масла и соли, так как натрий является антагонистом калия, столь необходимого при сердечных коллизиях. Сделал акцент на употребление содержащих калий продуктов: печеного картофеля, кураги, бананов, абрикосов, черники.

Для выведения лишнего холестерина ввел в свой рацион отруби, добавляя их в каши. Старался больше употреблять овощей и зелени. Ежедневно ем чеснок (2—3 зубчика). Его очищающие сосуды свойства широко известны.

Очень пригодилась брусника. Употреблял ее в разных вариантах (как гарнир к мясным и рыбным блюдам, просто с чаем). С ее помощью снизил уровень протромбина со 100 единиц (верхняя граница для мужчин) до 80, сделав кровь жиже. И всего-то за один месяц без всякого аспирина.

Подключил и фитотерапию. Лечебных трав мы набрали в деревне предостаточно. Использовал такой сбор: мята — 10 г, подорожник — 20 г, пустырник — 20 г, брусничный лист — 20 г, бессмертник — 20 г, семя льна — 20 г, шиповник (толченый) — 50 г. 2 ст. ложки смеси заваривал вечером в пол-литровом термосе и оставлял томиться на ночь. По полстакана теплого отвара пил 3 раза в день за 15—20 минут до еды. На следующий год, летом в деревне, готовил салаты из сныти, медуницы и листьев одуванчика (с добавлением вареного яйца и репчатого лука), ел без ограничения землянику и чернику.

Теперь перехожу к своей двигательно-дыхательной терапии, сыгравшей, на мой взгляд, одну из решающих ролей в моей реабилитации.

На страницах нашего журнала я уже не раз называл себя давним сторонником системы дыхания по К. Бутейко. Дело в том, что гипоксия (недостаток кислорода), создаваемая искусственным затруднением дыхания, расширяет сосуды благодаря избыточному насыщению крови углекислым газом. А это в моем случае было важно для устранения сосудистых спазмов, лечения и надежной профилактики мерцательной аритмии.

Используя идеи К. Бутейко, я разработал и стал применять в повседневной ходьбе три алгоритма дыхания.

Легкий: 3+6+6+3. Расшифровываю: на 3 шага — полный вдох, на 6 шагов — пауза (задержка дыхания), еще на 6 шагов — полный выдох и далее на 3 шага — пауза.

Средней трудности : 3+6+6+6. Здесь заключительная пауза увеличена по сравнению с предыдущим алгоритмом до 6 шагов.

Трудный: 3+8+8+3. На 3 шага — полный вдох, на 8 шагов — пауза, еще 8 шагов — полный выдох и далее на 3 шага — пауза.

Начал, конечно, с двух первых алгоритмов. А месяца через два вкрапливал в ходьбу и последнее сочетание движений и дыхания. Все дыхательные упражнения выполнял до тех пор, пока не испытывал потребности отдышаться, что делал, не прибегая к гипервентиляции, а за счет спокойного, сдержанного дыхания по К. Бутейко.

Уже через три месяца после выписки из больницы я приступил к полноценной аэробной тренировке, состоящей из чередования обычной ходьбы и бега трусцой на носовом дыхании. При этом в ходьбе часто использовал первый алгоритм дыхания. В беге же, как всегда, на 3 шага — вдох, на 4 — выдох. Такие смешанные тренировки продолжительностью 30—40 минут проводил через день.

Постепенно я расширял перечень аэробных упражнений. Это были катание на велосипеде и лыжах по равнине, домашнее плавание — аквааэробика в своем персональном бассейне с морской водой (моя статья «Примите ванну за бассейн» опубликована в «ФиС», 2004, № 10) и бег трусцой с лыжными палками (моя статья «Из осени в зиму... на лыжных палках», «ФиС», 2006, № 10).

На этом, собственно, и заканчивается история с мерцательной аритмией. Приведенные алгоритмы дыхания использую и теперь — хорошая штука для профилактики, опробированная на собственном сердце.

Правда, в прошлом году пришлось познакомиться еще с одной разновидностью сердечных аритмий. Как это ни смешно (а скорее грустно!), виной тому была одна из моих безуспешных попыток убедить собственную жену в пользе дыхания по Бутейко. Испытать, к примеру, когда у нее разыгрывается мигрень, ну уж совсем легкий, на мой взгляд, алгоритм дыхания — 3+4+4+3.

«Галя, — как-то говорю ей на прогулке, — это же так просто. Я же не предлагаю тебе длительную задержку дыхания. Вот смотри, я ее сейчас сделаю». После обычного вдоха делаю на паузе 30 медленных шагов. Реакция со стороны жены нулевая. Наскоро отдышавшись, выполняю 40 неспешных шагов. Но опять реакции никакой! Аргументы, видно, не убедительны.

Тогда, переведя дух, отваживаюсь на 50 шагов. Жена несколько удивлена моей живучестью. Я же чувствую себя неважно. Ощущаю какие-то перебои в работе сердца и одышку. Понимаю, что допустил принципиальную ошибку, о которой ведь предупреждал К. Бутейко. Глубоко дышать после затянутой паузы опасно. Я же после трех запальчиво-азартных и следующих друг за другом заходов (с прогрессивно нарастающим кислородным долгом!) бдительность как-то утратил.

Электрокардиограмма выявила картину экстрасистолии напряжения. При этой сердечной патологии вслед на нормальной систолой (то есть сокращением сердца или его отделов) следует добавочная. Этакая «выскочка». Это и есть экстрасистола. А вслед за ней обычно наступает компенсаторная пауза. Более продолжительная, так как после экстрасистолы очередное сокращение сердца выпадает.

Пальпаторно (например, нащупав пульс на левой руке) я стал ощущать экстрасистолу даже при, казалось бы, легкой физической нагрузке. При небольшом ускорении в ходьбе или медленном подъеме по лестнице на свой второй этаж.

«Ну что, несчастный экспериментатор, популяризатор бутейковских идей, — бичевал я себя, — мало тебе эпопеи с мерцательной аритмией? Вот борись теперь и с экстрасистолической!»

Я вновь использовал почти весь арсенал средств, задействованных в лечении мерцательной аритмии, но кое-что откорректировал и добавил.

В фитотерапию включил боярышник, антиаритмические свойства которого известны со времен древнеримского врача Диоскорида. Летом в деревне приналег на землянику, которая тоже полезна при экстрасистолии.

Пользуясь тем, что экстрасистолу можно «ловить» пальпаторно, стал ежедневно выполнять комплекс упражнений, согласовывая движения с ритмом сердца и до первой экстрасистолы.

Итак, нащупываем пульс на шее или левой руке (прекрасно, что экстрасистолы пока нет!) и приступаем к выполнению простых упражнений.

1. Стоя, ноги вместе, чуть-чуть согнув колени. Высокие поднимания на носки, вытягиваясь «в струнку» вверх с последующим акцентированным, в заданном сердцем метрономном режиме, опусканием на пятки и незначительным сгибанием коленей, ударно посылая к сердцу ножной кровоток. Порция за порцией! Ритмично! Блокируя самозарождение экстрасистолы.

2. Стоя, ноги вместе. Неглубокие полуприседания.

3. Стоя, ноги врозь, левая рука отведена в сторону (правая-то на пульсе). Повороты туловища влево-вправо.

4. Стоя, ноги врозь. Наклоны вперед и возвращение в и. п.

5. Лежа на спине. «Велосипед».

В синусовом ритме можно выполнять и другие простейшие упражнения, а также ходьбу по ровной и слегка пересеченной местности.

В своей двигательно-дыхательной терапии по Бутейко ограничился использованием первых двух алгоритмов: 3+6+6+3 и 3+6+6+6. Причем на второй алгоритм переходил только после освоения — без экстрасистолы — первого.

• В лечебно-оздоровительной ходьбе с успехом использовал и метод прерывистого (порциального) дыхания бийского врача В. Дурыманова. Сочетание этого дыхания и шагов выглядело так. Короткий прерывистый (но в итоге — полный диафрагмально-грудной) вдох через нос делал в три приема, а акцентированный полнейший выдох («чтобы живот прилип к спине») через чуть приоткрытый рот — в четыре. Паузы во время и по завершении вдоха и выдоха заполнялись тремя шагами ходьбы. Схематично весь алгоритм прерывистого дыхания можно представить так: 1/3 вдоха + 3 шага на паузе + 1/3 вдоха + 3 шага на паузе + 1/3 вдоха + 3 шага на паузе + 1/4 выдоха + 3 шага на паузе + 1/4 выдоха + 3 шага на паузе + 1/4 выдоха + 3 шага на паузе + 1/4 выдоха + 3 шага на паузе и т. д.

Через полгода я вновь вышел на привычный для себя уровень двигательной активности. Мне уже не нужно было во время зарядки или разминки держать руку на пульсе, так как каждое упражнение я уже испытал «на прочность». Оно не должно было провоцировать появление экстрасистолы ни темпом движений, ни величиной физических усилий. В итоге, не выдержав настойчивых, методичных атак, моя экстрасистола куда-то сгинула.

Вот на этой оптимистичной ноте и завершаю свой, надеюсь, поучительный рассказ о том, как можно довольно легко и быстро заработать (из-за форс-мажорных обстоятельств или собственного легкомыслия) серьезные сердечные недуги, а затем уже долгим и далеко не легким, кропотливым и каждодневным трудом избавиться от них. Как не пасть духом и все-таки добиться того, чтобы аритмия перестала мерцать, а пульс — выпадать. Мне это, к счастью, удалось.

  кандидат педагогических наук