Эти заметки захотелось написать в виде письма в редакцию. Почему? Наверное, потому, что с начала нынешнего года вновь стал читателем и автором журнала, впрочем, как и каждый из тех, кто не представляет себе жизни без журнала «Физкультура и спорт». И это не преувеличение. Ведь даже малюсенькая заметка о каком-нибудь хрене или редьке начинается со слов признательности журналу, верности ему, переходящей из поколения в поколение. Молодые пишут, что их родители всю жизнь выписывали «ФиС», а если старики молчат, то потому, что им и так все ясно, и я уверен, случись беда, финансовый обвал — ведь журнал не ищет спонсоров, сознательно не дает рекламы, — читатели тут же придут на помощь. Такое уже бывало с журналом, выкарабкавшимся и затем набравшим силу, ставшим еще более содержательным исключительно благодаря своим подписчикам — этому попутному ветру, наполняющему паруса «ФиС».
Вышло так, что я более чем на 14 лет отдалился от «Физкультуры и спорта». Как это началось, нашел запись в своем старом дневнике: «1 февраля 1993. Утром пришел на работу. За час с небольшим оформил документы, получил трудовую книжку. Вот и все с журналом, в котором проработал 22 года. Правда, Игорь Сосновский, ставший главным редактором «ФиС», выразил уверенность, что я вернусь — и вновь в штат».
В последующие годы работал в четырех футбольных еженедельниках, три из которых прекратили свое существование. О «ФиС» не забывал никогда, кое-что даже публиковал изредка в журнале, одновременно чувствуя его притяжение и, как мне казалось, неизбежное удаление во времени. Сколько лет прошло! Журнал перебрался от станции метро «Новослободская» на станцию «Войковская» — тоже ведь не всегда соберешься в другой конец города, хотя хотелось заехать, приобрести несколько книжек, начавших одна за другой выходить в серии «ФиС: Золотая Библиотека Здоровья». При мне мы в редакции о таком и мечтать не могли.
Встретил однажды Преображенского, немного поговорили, прощаясь, он сказал: «Даже мерин деревенский, вместо сена «ФиС» жуя, знает, что Преображенский ничего не пишет зря!» Я ответил, мол, вроде когда-то это уже слышал. «Серега, да это ты же сам и сочинил...» А я забыл. И вдруг снова вспомнил. И так грустно стало. «Ну, счастливо тебе, Володя, доктор ФиС, всем привет передавай в редакции».
Притяжение «ФиС» подспудно жило во мне, да и жизнь об этом изредка напоминала. Не так давно получил письмо, присланное в еженедельник, где я работал. У меня нет сейчас под рукой этого письма, не могу назвать имени и фамилии адресата из российской глубинки, который вложил в конверт вырезку с моей фотографией под заголовком очерка «Тигр Хомич», опубликованного в журнале «ФиС» в 1972 году! Он еще просил, чтобы я вернул ему эту вырезку с автографом. А я не ответил на это письмо. Но оно осталось в моем беспорядочном архиве — весь перерою, найду и отвечу с огромной благодарностью этому человеку из глубинки. Нет, надо сказать сильнее — человеку «ФиС», если он десятками лет хранит его старые номера. Кстати, это стало для меня первым уроком после возвращения в штат.
Вот таких читателей «Физкультуры и спорта» мне довелось заново открывать для себя, читая их письма в сегодняшних номерах журнала. Конечно, и в союзные времена от писем отбоя не было, но все-таки не т а к и х, как нынче.
Почему я написал в разрядку слово «т а к и х»? Поясню. Для меня, пишущего преимущественно о футболе, всегда было важнее в названии журнала понятие «спорт». Хотя изначальная мудрость, а значит и направление, заключается именно в физкультуре — занятии для всех с целью укрепления своего здоровья, продления молодости, не боязни старости; если же стали одолевать болезни, то и тут физкультура приходит на помощь всем желающим. Надо только объединиться, рассказать и подсказать друг другу, как и что можно и надо делать. Кроме того, это же жутко интересно: читать, сравнивать, что происходило с тобой, с твоими родными, друзьями. А спорт — это уже другая категория, для профессионально им занимающихся, стремящихся к самым высоким вершинам. И тут никто своих секретов подготовки раскрывать не будет.
Своеобразие и отличие нынешнего журнала от того, в котором я работал почти полтора десятка лет назад, заключается в том, что он существует под девизом: «Хочу поделиться». И, главное, не по прихоти редактора: давать письмо в номер или не давать, а по желанию самих читателей. Так, во всяком случае, я это понимаю. И все пишущие в редакцию становятся уже не читателями-подписчиками, а самыми настоящими авторами журнала, его хребтом, мозгом, живущим своей наполненной жизнью единым организмом.
Удивительно, но факт: потрясающее различие между тоненьким, хрупким, как стрекоза, «ФиС» и крупными, хищными птицами журналов-фолиантов, забитых рекламой для миллионеров, оскалом порочных див и неправдоподобными торсами секс-символов XXI века. В сравнении с трепещущей живой стрекозкой все эти гламуры выглядят вычурной икебаной, на которую нынешние хозяева-богатеи не жалеют огромных деньжищ.
Невозможно представить среди этого глянца, к примеру, письмо 13-летнего мальчика из башкирского города Белорецка о какой-то неведомой никому таинственной траве конопырь, вылечившей его папу от недуга. «Кажется, пронесло», — сказал папа и снова стал копать огород, делать все обычные работы. А «ФиС» сопровождает еще это письмо обращением к читателям, мол, наверняка кому-то известно, что это за трава и какового ее научное название. Ждем ваших откликов!
Не знаю, стоит ли об этом говорить. Но я сейчас пишу письмо в редакцию «ФиС» как его читатель и вольно или невольно сравниваю прочитанное с тем, что ранее запало мне в душу. Как это случилось с высказыванием одного нашего известного поэта и критика о другом широко известном и любимом писателе: «Это чтение оздоравливает, как прогулка после грозы. Вся грязь смыта, вся духота ушла. Дышится легко, и видно только хорошее».
Сам-то я о футболе все больше пишу, хотя моя жена Нина считает, что «скучнее футбола — только шахматы», но не успокоюсь теперь, пока не узнаю что-нибудь точное об этом самом конопыре!
Итак, что ни письмо в журнале, то какое-нибудь открытие, хотя ведь знаешь, что тот же хрен редьки не слаще, а уже хочется бежать или позвонить кому-нибудь, чтобы поделиться о прочитанном. Вот в какую редакционную обстановку я попал, держа все эти годы в памяти то, что сказал мне Игорь Сосновский при моем расставании с «ФиС».
И еще, надеюсь, футбол не будет скучен читателям журнала, как моей жене, подчеркивающей чуть ли не все рецептики и советы. Эту надежду вселило письмо в майском номере, озаглавленное «С любовью из Израиля». Написала его уехавшая туда двадцать лет назад милая, интеллигентная женщина — из преданных поклонниц «ФиС». Да вот беда: год всего не могла выписывать журнал, и от этого ей плохо стало. Теперь снова выписывает: «Читаю и перечитываю его от корки до корки, все интересно, даже о футболе, к которому равнодушна».
И я успокоился. Буду продолжать писать на страницах «ФиС» о футболе. Хотя теперь и самому хочется рассказать читателям о чем-нибудь ином, чему мы уже и рубрику придумали — «Терапия души».
А еще очень приятно слышать, как Сосновский по старой памяти по двадцать раз на дню обращается ко мне: «Сережка...» Ну, значит, и впрямь — домой вернулся. Притяжение «ФиС» сработало. Как говорится, «лучше поздно, чем никогда».
* * *

Памяти спортивного журналиста Михаила Марина
Сердце —
Это маленький комочек,
Трепетный, взволнованный, живой.
Много ль выдержит оно,
Когда меж строчек
Каждый старт
И каждый финиш — твой?
Отдыхает после гонки мастер,
Нет покоя твоему огню.
Отогрев под мышкою фломастер,
Снова ты выходишь на лыжню!
Заполняешь листики блокнота,
А к утру — на проводе Москва...
Скажут:
пустяковая работа,
Скажут:
что за труд искать слова?!
Вынесешь насмешки и упреки,
Выпьешь,
как лекарство,
похвалу.
Выпрямишься,
хоть и невысокий:
«Ничего, ребята, не помру!»
Умер...

Преодоление
Хорошо быть
девочкой с косичками,
Хорошо — «надежды подавать»...
Можно смело ездить электричками,
Кто тебя в них будет узнавать?!
Можно сколько хочешь на асфальте
Прыгать «в классы» на одной ноге.
Только тренер знает,
как ты сальто
Крутишь по немыслимой дуге!
В школьном ранце тапочки и завтрак.
Но уже, как ветерок сквозной,
Ты уходишь в собственное завтра,
Оставляя детство за спиной.
Собственное завтра —
это слава,
Гром аплодисментов и побед.
И уже не можешь быть ты слабой,
Маленькой
в свои
тринадцать лет...
Кто-то, может, думает наивно:
Как тебя далеко занесло...
Над тобой волна родного гимна —
Теплое
Отечества
крыло!
Бьют в Москве кремлевские куранты,
Ты в калейдоскопе лиц и стран.
Белые капроновые банты.
Плачет мама, глядя на экран...

* * *
Черное море, Горы. Пляж.
Снег. Подъемник — крутые нити.
Золотой олимпийский кругляш
Похож на солнце в зените.
Все это в воображенье пока,
Ведь дел — не покажется мало.
Но уже тянутся облака
В Россию из Гватемалы.
Вспомним волненья бессонной ночи,
Когда все решалось в последний миг.
И гордость, и слезы: «С победой, Сочи!»
Вот так этот праздник
Для всех нас возник.